О молодом российском искусстве из первых уст

В Тартуском художественном музее c 10 марта по 28 мая проходит выставка «Неудобные вопросы. Современное искусство из России». Что нам известно о российском актуальном искусстве? Думаю, у многих на слуху протест как форма искусства и имя акциониста Петра Павленского. Следует отметить, что искусство протеста — это жанр ХХI века, свойственный не только искусству в России и не только молодым художникам, его можно увидеть на всех биеннале современного искусства. Художники, работающие в этом жанре, как правило, рефлексируют по поводу локальных проблем и прежде всего стремятся привлечь внимание своего сообщества. Призывая зрителя к сопереживанию, они создают площадку для дискуссии и пространство для переосмысления. На мой взгляд, акционизм — это самая интересная из форм современного искусства.

В демократических странах критика политических, экономических и социальных явлений через призму искусства — это обычная практика. В Западной Европе политическая направленность искусства обрела значимость еще в 90-е годы путем критики картины мира, которая принималась как данность¹. Тем не менее, у нас художники очень редко пользуются этой свободой. Да и выставки, исследующие неудобные вопросы, у нас можно встретить нечасто — Тартуский художественный музей — одна из немногих институций, которая то и дело организует выставки, вызывающие бурные споры. Нечасто у нас случаются и экспозиции, полностью посвященные творчеству молодых российских художников из разных регионов этой необъятной страны.

Вопрос о том, почему и как выбор пал на российских художников, я задала куратору выставки «Неудобные вопросы. Современное искусство из России» Юлии Полуяненковой:

В Тартуском художественном музее сложилась традиция каждый год показывать современное искусство страны, связанной исторически или географически с Эстонией. Составляя выставочную программу на 2017 год, мы заинтересовались искусством России. Я получила высшее образование в Санкт-Петербурге, где достаточно регулярно бываю. Также я часто езжу в Пермь. В рамках подготовки к выставке я провела свое исследование в Москве, где познакомилась с некоторыми художниками и с искусствоведом Юрием Юркиным, который стал консультантом в этом проекте. Я сразу поняла, что хотелось бы привезти именно молодых актуальных художников. В KUMU в 2007 году прошла выставка, которую курировал Виктор Мизиано, — там были представлены звезды современного российского искусства. Но для меня было важно показать именно свежие имена. С самого начала было очевидно, что нужна какая-то объединяющая тема. Круг неудобных вопросов, о которых как художникам, так и обществу трудно вести открытую дискуссию, стал очевиден достаточно естественным образом после общения с художниками и посещения выставок, а также исходя из моего личного опыта и профессиональных знаний Юрия Юркина.

Куратор выставки Юлия Полуяненкова

Для кого эти вопросы неудобны? Они неудобны и в контексте нашей страны или только в России?

Эти вопросы неудобны как для сообщества России, так и для жителей Эстонии. С одной стороны, в Эстонии обсуждение этих вопросов возможно на ином уровне, зачастую оно более многостороннее, чем в России, и допускает больше критики, но и для нас эти темы до сих не самые простые. Темы агрессии в детских домах, стигматизации заключенных женщин, гомофобии, беженцев, идеализации и сакрализации власти — художники, представленные на выставке, не хотят замалчивать эти и многие другие вопросы, они обращают внимание на очень разные, но однозначно важные проблемы. Поскольку выставка проходит в Эстонии, нам хочется не только рассказать о творчестве молодых авторов и обстановке в России, но и дать возможность жителям и гостям Тарту переосмыслить окружающий их мир, задуматься о своих собственных решениях и суждениях.

На выставке мы можем увидеть документации акций, видеоработы и инсталляции. Все художники и работы представлены в Эстонии впервые: Анна Андржиевская, Аслан Гайсумов, Дмитрий Федоров, Артем Лоскутов, Катрин Ненашева, Кирилл Савченков, Алиса Йоффе и группировка «ЗИП». Мы находимся так близко и так мало знаем друг о друге. Поэтому с некоторыми художниками, участвующими в выставке, мы решили познакомиться получше. Наши собеседники: Кирилл Савченков, 29 лет, Москва; Анна Андржиевская, 28 лет, Санкт-Петербург; Катрин Ненашева, 22 года, родилась в Краснодаре, живет в Москве; группировка «ЗИП» (Эльдар Ганеев 1977, Евгений Римкевич 1987, Василий Субботин 1991, Степан Субботин 1987), Краснодар.

Участие в выставке «Неудобные вопросы» — удобно ли это? Бывали ли вы в Эстонии и что знаете об эстонском искусстве?

Кирилл Савченков: Думаю, это не вопрос удобства, но никаких проблем это не вызывает пока что :) Об эстонском искусстве знаю только через знакомую, Катю Новичкову. Она будет представлять Эстонию на Венецианской биеннале.

Анна Андржиевская: В выставке было приятно участвовать, потому что все было очень хорошо организовано. Я несколько раз была в Эстонии. Конечно, лучше известно народное искусство, орнаменты сразу узнаются. Про современное искусство ничего сказать не могу.

Группировка «ЗИП»: К сожалению, нам не удалось приехать на открытие, а фотографий мы еще не видели. В Эстонии не были, но очень хотим изучить местный контекст.

Катрин Ненашева: Выставка «Неудобные вопросы» удобна с точки зрения организации и крайне неудобна и непонятна лично мне с точки зрения разговора — я пока не чувствую, как начать разговор с эстонским зрителем, нужно ли его начинать вообще и получится ли у нас диалог.

Расскажите о своих практиках. Какая тема является основной в вашем творчестве и какими средствами получается воплотить идеи в жизнь? Что этим практикам мешает или что/кто помогает?

Кирилл Савченков: Работаю с разными медиа, в том числе с перформансом, инсталляцией, видео и фотографией. Моя практика затрагивает вопросы взаимосвязи между образованием и культурными конфликтами, социальным пространством и конструированием идентичности, интересует тема знаний в маргинальных сообществах и субкультурах.

Анна Андржиевская: Я работаю с темой восприятия и потребления искусства посредством съедобной скульптуры, видео, графики и инсталляции. В составе группы «Север-7»² участвую в перформансах. Большую часть проектов получается воплотить в жизнь, но есть такие, к которым пропадает интерес в процессе затянувшейся работы. Помогает, когда есть точное представлении о том, каким должен быть результат, но так бывает редко.

Группировка «ЗИП»: Мы как группировка занимаемся разными практиками, в основном нам интересно создавать среду и атмосферу для коммуникации между людьми. Само искусство мы понимаем как процесс, в котором уникальными являются общение между работой и зрителем и вовлеченность в творческий процесс. Как арт-группа мы появились в 2009 году. Мы искали пространство под мастерскую, в которой можно было бы делать выставки. Случайно попали на завод измерительных приборов ЗИП, который нас вдохновил своими пространствами и руинами советского времени. Мы решили взять название завода, который нас объединил. Мы не хотели уезжать из Краснодара, хотели создавать в нем художественную среду, комфортную как для нас, так и для других художников. В 2011 году открыли у себя в мастерской самопровозглашенный институт современного искусства КИСИ, где стали организовывать выставки других художников и делать образовательные программы. В 2012 году бизнесмен Николай Мороз предложил совместно организовать в центре города культурный центр «Типография»³, через год к проекту присоединился бизнесмен Евгений Руденко. За пять лет работы в «Типографии» прошло более 100 выставок из разных городов и стран. Здесь есть резиденция для художников, школа по современному искусству, два киноклуба, детская школа. Выставки и образовательные программы всегда бесплатные. «Типография» — это некоммерческий проект, который держится на частной инициативе, работает для художников и для города.

Катрин Ненашева: Мои акции обычно носят длительный характер, в ходе чего я перенимаю те или иные роли, доношу определенную информацию, исследую реакции и коммуникацию. Длительность для меня — это очень важный акционистский принцип, потому что именно в рамках большого проживания я исследую не только внешние реакции, но и себя, свое тело. Последние мои работы длились месяц (акция «Не бойся») и 21 день (акция «Наказание»). Я работаю с темой тюрьмы повседневного: мои акции посвящены жизни людей в тюрьмах, детских домах, интернатах. Каждой работе предшествует процесс исследования и погружения — я постоянно хожу в закрытые учреждения, знакомлюсь там с людьми, пытаюсь что-то делать вместе с ними. Посредством акций я хочу рассказывать реальные истории и проживать их через свое тело и взаимоотношения с людьми из внешнего мира — то есть со зрителями, людьми на улицах, в магазинах, в метро, парках. У моих акций всегда есть сюжет, как в кино или в спектакле. Важная составляющая всех проектов — текстовая документация в моих социальных сетях, где я всегда пишу о том, что со мной происходит, внедряя туда истории реальных людей — моих героев. Текст здесь, возможно, даже более значимый документ, чем фото или видео.

Какие темы, на ваш взгляд, сейчас в России больше всего востребованы и кем? Какие тенденции вы наблюдаете?

Кирилл Савченков: Думаю, самыми болезненными и важными становятся история и идентичность. Идентичность становится плавающей, вместе с тем комплексной и противоречивой. Это связано с рядом явлений и процессов в культуре, политике, экономике, науке и технологиях.

Анна Андржиевская: В голову сразу приходит политический акционизм, это направление моментально находит самый горячий отклик и не всегда положительный для художника. На менее радикальные жанры мода и спрос меняются каждый год. Сейчас интересная культурная жизнь в Перми и Воронеже, ну и конечно же, все самое интересное стягивается в Москву.

Группировка «ЗИП»: Проблема в том, что в России культура централизована в нескольких городах — в основном в Москве. Там происходят все крупные и серьезные события. Но с другой стороны, во многих городах развивается самоорганизация, появляются независимые институции. Главная задача — объединить эти институции и наладить контакт между ними. На примере Краснодара мы видим, что современная культура интересна людям, все пользуются современными средствами коммуникации, путешествуют, понимают, что происходит в мире, и многие устали от консервативного искусства, насаждаемого властью. Кроме выставок зрителю интересны лекции и образовательные программы, люди с радостью идут узнавать что-то новое. Поэтому, на наш взгляд, очень интересна работа со зрителем, и многие художники стараются вовлекать его в творческий процесс.

Катрин Ненашева: Я думаю, тема отношений художника с самим собой уже несколько лет является одной из центральных в размышлениях наших «артистс». Очень здорово, когда, пережив рефлексию по поводу этих отношений, художник выходит за границы этого разговора. Большое счастье наблюдать, как монолог трансформируется в диалог. Каков зритель в галерее — я не знаю. На улице он боящийся и смелый, открытый и закрытый одновременно, немой и голосящий.

Что вы учитываете или что вам приходится учитывать, если вы работаете с общественным пространством или с официальными институциями? Как внешние ограничения влияют на ваше творчество?

Анна Андржиевская: Если плохая погода, я остаюсь дома (шутка). Очень сложно отключиться от внутренней цензуры.

Группировка «ЗИП»: В России сейчас политическое высказывание в публичном пространстве практически невозможно — политическая борьба монополизирована государством. Мы за последовательную и долгую социальную работу: только через сообщество друзей и единомышленников можно повлиять на власть. На наше творчество не влияют ограничения, так как мы практически всегда стараемся находиться в своей автономии.

Катрин Ненашева: В первую очередь, неготовность зрителя на улице к диалогу. Это не хорошо и не плохо, это данность, и она со своей стороны прекрасна. Здесь можно очень долго разбирать уровни реакций и восприятия, поэтому я сразу ко второму пункту перейду: учитывать приходится российские законы и наличие полицейских на каждом квадратном метре. Практически все, что происходит на улице в плане российского арт-активизма, попадает под административную статью о проведении несанкционированного мероприятия (если повезет), а протокол по этой статье на тебя могут написать заочно, как было в последний раз со мной. То есть даже не находясь на месте проведения этого «мероприятия»! Политические активисты, бездомные люди, мигранты, арт-активисты — все мы можем одновременно и поодиночке оказаться в обезьяннике или спецприемнике и часто там оказываемся.

Кто из российских художников вас вдохновляет или является авторитетом? На какие традиции вы опираетесь?

Кирилл Савченков: Прошу прощения, но оставлю этот вопрос без ответа.

Анна Андржиевская: Безумно восхищаюсь Надей Гороховой, это видеохудожница из Красноярска, все, что она делает, космическое и самобытное. Я получила классическое художественное образование, но стараюсь от него оттолкнуться и жить дальше.

Группировка «ЗИП»: Нам нравятся практики группы «Коллективные действия»⁴ и Андрея Монастырского⁵, нравится общаться со своими ровесниками художниками из разных городов, вдохновляет то, чем занимается partizaning.org.

Катрин Ненашева: В последнее время я много читаю и думаю о реляционной эстетике⁶, об отношениях, изучаю реляционные художественные практики. Ни на кого никогда не ориентировалась, но люблю Монастырского и «Коллективные действия», Бойса, Криса Бердена, раннюю Абрамович, а больше всего — людей в регионах, которые иногда устраивают супер-акции, сами того не осознавая.

Как обстоят дела с современным искусством в России в целом, и какой отклик оно находит на Западе?

Анна Андржиевская: Современное искусство в России до сих пор довольно маргинально, так как у государства курс на традиционные ценности, но, к счастью, появляются институции, которые поддерживают актуальных художников. Это как государственные, так и негосударственные организации: в Санкт-Петербурге галерея «Люда»⁷, в Перми музей PERMM⁸, во Владивостоке резиденция «Заря»⁹.

Кирилл Савченков: Современная художественная практика находится в подвешенном состоянии, поскольку вокруг нее существует противоречивая институциональная ситуация. Но других институтов нет, либо они находятся в очень специфическом состоянии. Это рождает большой спектр вопросов к практике и к тому, как она осуществляется в России. Есть и свои кризисные процессы, одной из характеристик которых является приватизация культуры. Подобные процессы оформились на фоне процессов трансформации основных сфер человеческой деятельности, увеличения силы потоков информации, в том числе визуальной, изменения технологий. Эти предпосылки формируются новый дискурс для художественной практики, и складывается иное отношении к ней в локальном и глобальном смысле.

Группировка «ЗИП»: Последовательно крупные выставки русского искусства на Западе не проходят, есть какие-то единичные примеры — так недавно в Центре Помпиду состоялась выставка русского искусства¹⁰. Есть молодые художники, которые активно выставляются и издаются на Западе: Арсений Жиляев¹¹, Таус Махачева¹². Также есть совершенно самобытные, независимые и очень остроумные художники, например, группа «ЖКП»¹³ из Нижнего Тагила или Александр Закиров¹⁴ из Красноярска. Ситуация сейчас в России очень интересная для исследования, потому что есть множество разных точек, взглядов и позиций по отношению к глобальному и локальному.

Катрин Ненашева: Что художник, что зритель в России, на мой взгляд, довольно одиноки. А иногда даже тотально. И все мы боимся отношений друг с другом в рамках акта искусства, но пытаемся их выстраивать. Про восприятие российских художников на Западе я знаю мало. Говорят, можно делать радикальные политические акты и быть популярным.

Выставка «Неудобные вопросы. Современное искусство из России» открыта до 28 мая.

Для дальнейшего изучения:

1. Альтернатива или аффирмация: Ксения Васильева об «эстетике отношений» и ее критике theoryandpractice.ru/posts/7911-relational-aesthetics

2. Север-7: facebook.com/sever7north

3. Типография: typography-online.ru

4. «Коллективные действия» — московская арт-группа, ключевая формация московского концептуализма.

5. Андрей Монастырский — один из родоначальников московского концептуализма.

6. Реляционная эстетика или эстетика взаимодействия — художественная практика, основанная на человеческом взаимодействии. Термин принадлежит искусствоведу и куратору Николя Буррио: guelman.ru/xz/362/xx28/x2808.htm

7. Luda Gallery: galleryluda.com

8. PERMM: permm.ru

9. Резиденция «Заря»: zaryavladivostok.ru

10. Выставка «КОЛЛЕКЦИЯ! Современное искусство в СССР и России 1950–2000-х годов: уникальный дар музею» в Помпиду — это подарок музею, организованный куратором Ольгой Свибловой при поддержке Благотворительного фонда Владимира Потанина. Более 200 работ советских и российских нонконформистов останутся теперь в коллекции французского музея.

11. Арсений Жиляев: zhilyaev.vcsi.ru

12. Таус Махачева: vimeo.com/tausmakhacheva

13. Арт-группа «ЖКП»: vk.com/gkpgkp

14. Александр Закиров: vk.com/kipishgrad