П.И. Филимонов «История одной болезни»

Сначала это казалось забавно. Непривычно, но забавно. Затем пришло осознание того, что вот именно так оно теперь и будет, и мне придётся с этим жить. Приноровиться к этому непривычному ощущению и сделать его частью своего повседневного «я». Приспособиться и не замечать неудобства. Перестать считать это забавным. Мы же не считаем забавными части своего тела, даже если у нас, я не знаю, шесть пальцев. Или там три соска. Хотя нет. Не самое удачное сравнение. Потому что сравнивать мы привыкли как — чуть свысока, подбирая примеры поабсурднее, вот, мол, у кого-то шесть пальцев, а у меня-то нет, у меня просто вот такая вот фигня. Она, конечно, причиняет мне кое-какие неудобства, но в целом — ей далеко до шести пальцев, я никакой не урод, что вы что вы, как вы могли подумать, просто такой сложносочинённый тип, и всё.

А теперь что? А теперь мне писать проще, чем разговаривать. Надеюсь, временно.

На работе обязали выучить эстонский. Не, чего там, я общаться могу, до сих пор никто не жаловался. Много ли им надо вообще? В философские беседы я не вдаюсь, да никогда и не вдавался, на фига оно мне. А по работе всё всегда могу объяснить. Криво, косо, но не это же главное. Понимают меня — вот что важно, я считаю. Работа делается. Коммуницируем, как говорится. И нормально всё. А тут начальство у нас сменилось. Старый начальник, Аго, слил куда-то. Я не знаю, наши все потом на меня смотрели, как на идиота, когда я расспрашивать стал. Мол, он объяснял. Мол, слушать надо. А я не могу. У меня поважнее дела есть, чем про их дальнейшую судьбу узнавать. Да и чего там могло такого уж быть — ну пошёл в другую такую же контору, мало ли у нас IT-фирм. Вот уж чего-чего, а этого добра навалом. Пришёл новый кекс какой-то. По имени Бенно. Молодой, моложе меня. Где они берутся такие только? Молодые и нахальные такие. Хотя не суть. Решил он, значит, с каждым членом нашего многострадального коллектива лично перетереть. О перспективах там, о планах. О том, что ты можешь дать фирме. Известная штука. А я, значит, отмалчиваюсь. Ну, с эстонским-то у меня известно как. Если бы он про код меня спросил или там про вычистку багов, это одно, а он задвигает что-то про личностные качества, творческое мышление и оптимистичный взгляд на будущее. Я понимаю-то через пятого на десятое, а ответить ну совсем ничего не могу. Заскучал он тогда. И его нельзя осуждать за это — каждый заскучает, когда ты тут распинаешься, мотивационные речи засранцам произносишь, хуё-моё, а тут сидит такое… не пойми что, глазами на тебя лупает, а само только слиться желает. Короче, вызвал он тогда Эне, секретаршу нашу, и с её помощью ультиматум мне поставил. Так и так. Либо я за полгода подтягиваю эстонский до среднего разговорного уровня, либо ищу себе другую работу. Как только просёк, собака?

И так чего-то мне обидно стало, вообще сил никаких нет. Я ж работаю-то хорошо и справляюсь как-то. На фига мне с ним про философию говорить? На фига мучиться? Ну думаю, назло пойду, выучу, а ещё и прочитаю чего-нибудь такого, позавёрнутее. В следующий раз пусть позовёт только, гнида. Я ему заверну.

Мужик сказал, мужик должен сделать. И стал я, значит, курсы себе искать. Такие, чтобы подешевле да побыстрее. Ищу-ищу, да всё не найти как-то. Прихожу к ним, а они все говорят, мол, шесть месяцев, по два раза в неделю, а то и по три, а потом ещё следующий курс, и следующий. И так-то вроде нормально выходит по деньгам, а если сесть и всё сложить — так офигеть, как дорого. И везде напрягаться надо. Учить чего-то. Я говорю, вы что, новых методов никаких не освоили за двадцать пять лет? Это я школу двадцать пять лет назад закончил. Думал, всё, отмучился, никогда в жизни больше ни одного учебника в руки не возьму. По работе — там ничего. Там в Интернет залез, скачал руководство, параллельно музычку слушаешь и впитываешь премудрость. Или не впитываешь, как пойдёт. Там в любом случае всё практическое, можно сразу применить, и всё понятно, что к чему. А тут — чёрт ногу сломит. Нет, думаю. Не может такого быть. Даже еду научились в тюбики запихивать, мясо искусственное делают из этой, как его, сои, так не может такого быть, чтобы с одним несчастным языком не разобрались. А я упорный. Вот искал-искал, потом как-то через знакомых, через пятые лица, через шесть рукопожатий — нашёл. Контора такая маленькая. В Ласна. Кожаные диванчики, приветливая секретарша. Зарегистрировала меня. Выдала бумажку, записала куда-то в компьютер.
— Сколько, — говорю , — стоит?

А я уже слышал, что они берут недорого и каким-то новым методом пользуются. Мол, незатратно для них, зато окупаемость — офигенная, потому как метод этот ихний действенный очень.

— Зависит от того, есть ли у вас Айпод.

— Конечно, есть. Я все новые игрушки люблю.

Выясняется, что у них, правда, новый курс какой-то и новый метод. Нужно купить программу. Скачиваешь её, загружаешь в Айпод и спать себе ложишься. Да, а перед этим выпиваешь колесо какое-то. Я насторожился слегка. Не слишком я доверяю всяким колёсам. Ничего, секретарша мне сертификаты какие-то принесла, повпаривала про то, что всё у них лицензировано, министерством образования одобрено и всё такое. Девиз у них — «Двуязычие гарантировано!» Просыпаешься — и типа овладел уже. Ну, не с одного раза, понятно, несколько сеансов нужно. Но якобы работает это дело. Проверено. Причём они врать не будут, работает не со всеми, только с теми, кто уже раньше язык учил. Активирует там корки-подкорки. И всё всплывает и начинает активно использоваться.

— А почему же другие, спрашиваю, вашим методом не пользуются? Если вот так вот — десять ночей — и всё? Почему государство у вас его не купит и не победит уже эту бесконечную интеграцию раз и навсегда?

— Потому что государству, — отвечает, — это невыгодно. Так мы понемножку денег соберём с большого количества народу. И все будут довольны. Мы будем довольны, потому что получили свои деньги. Клиенты будут довольны, потому что научились языку. А так — государство будет брать, и брать, и брать. Сколько существует, столько и брать будет. И ему невыгодно, чтобы были какие-то результаты. Потому что, если есть результаты, то человек один раз заплатил, и всё. А если результатов нет, то можно постоянно брать с него деньги, не особенно отягощая себя последствиями. Ну, не смогла удовлетворить потребности клиента, значит, не смогла. Извините.

Я подумал, дело вроде говорит женщина. Купил я, в общем, это колесо и сделал всё, как в инструкции говорилось. На ночь надевал наушники, мне там что-то вещали на ультракоротких частотах, а я это дело колесом запивал. Только я что? Я же нетерпеливый. Я решил ещё как-нибудь побыстрее. И сожрал половину колёс зараз. Взял выходной на работе, шефу говорю, это в ваших же, говорю, интересах, вот выйду после отгула, вообще меня не узнаете.

И правда, не узнал бы. Если бы я вышел. Но только я не вышел. Потому что проснулся — чувствую, не так со мной что-то. Во рту вкус какой-то идиотский, жар, кажется, и ещё что-то, не пойму что. К зеркалу подтащился — заглянул в глаза чудовищ, ну, на рожу свою, то есть, посмотрел. Распухла рожа немилосердно. Предупреждали же и сколько раз притом, из рекламы, что вы имеете дело с лекарством, и всё такое. Пусть и не в аптеке купил, но всё равно же. Что я теперь делать буду? Зачем я столько
колёс жрал?

Поплёлся чистить зубы — и тут-то кое-что стало проясняться. Щёткой орудовать неудобно было, язык как-то странно шевелился. Непривычно, одним словом. Куда ни поверну голову, в любом положении неудобно. Мешает как будто что-то в собственном рту. Снова к зеркалу обратился за помощью. А там — такой ужас ужасный, что я прямо отскочил оттуда и глаза закрыл, сел и думать стал, как же мне теперь такому быть. У меня второй язык вырос. Угу. В прямом смысле слова. Всё, как и обещано по гарантии. На верхнем нёбе. Свисает оттуда, значит, как сталагмит. Или сталактит. Не помню я, который там из них свисает. Не до того мне сейчас. И всё бы ничего, но неудобно жутко. Рот устаёт, вечно как полный чего-то, а оно ещё и шевелится. Осторожно так думаю, что надо бы позвонить в фирму эту. Узнать, что да как. Понятно, что сам я виноват — не надо было столько колёс пить зараз. Но, с другой стороны — они же обещали двуязычие. И вот оно, формально, во мне и проклюнулось. Если бы пил колёса, как их инструкция прописывала, то что? Не выросло бы у меня этой фигни? Должна всё равно была вырасти, согласно гарантии если. Только не так быстро, может быть? Может быть, я бы привыкнуть успел? Но разве к такому можно привыкнуть?

Короче, звоню. Берут трубку и начинают со мной говорить на государственном. Только я, это, значит, собрался прошипеть им своё обычное, что немножко помедленнее и что раз я звоню на курсы языка, стало быть, именно этот язык мне и нужен, и нечего предполагать, что я его сразу знаю, как что-то во мне переворачивается, какой-то звон раздаётся в голове, второй язык отлепляется от верхнего нёба и начинает шпарить, puhtas maakeeles, nagu oleks ma sünnihetkest saadik selline olnud, sihukene mulk, mats ja kes seal veel iganes on… Jummel küll, ütlen teile, härrased!

Они, значит, вот что имели в виду. Старый язык остался во мне для ВМПСа, а новый, чистенький, не намозоленный ещё — для государственного. А к неудобствам, что ж, к неудобствам я привыкну. Да и девушкам опять же нравится.

Одна мысль только тревожит. У меня приятель есть, полиглот. По его словам, он языков шесть, не то семь знает. И с какого-то времени я стараюсь ему в лицо вообще не смотреть, когда разговариваю с ним nelja, так сказать, silma vahel. Страшно мне было бы увидеть ту ктулху, что во рту у него сидит.