Музыкально-театральные салуны. Летний сезон 2012

Мне все больше интересен театр.

Театр — самый крутой психофизический эксперимент, самый авангард.

Музыка слишком абстрактна, а театр — мясо.

За последнее время я посмотрела несколько спектаклей русских малых неакадемических театров
в Эстонии.

Это было весьма интересно. Театр.doc рулит.

На Baltoscandal я впервые. А мой сын уже несколько лет подряд туда ездит. И вообще хипстеры интересуются театром. Целый номер «Плуга» театру посвятили. В том числе и Тартускому Экспериментальному Студенческому Театру (ТЭСТ) ЛИПСов. То есть историей своего движения тоже интересуются.

И это хорошо.

Театр, по сути, тоже рассадник субкультур. Я все больше начинаю ценить тот опыт Ларисы Ильиничны с нашим студенческим театром. Лотман ведь все больше теоретизировал о театрализации, хотя он был, несомненно, очень артистичен. А Вольперт создала театр, который организовывал вокруг себя настоящую жизнь. Плюс шахматы. Романы, интриги, салоны, светские сплетни. Да, светские сплетни:) По сути, мы практиковали и воспроизводили ту салонную культуру, о которой так любил потереотизировать ЮрМих. Театр формировал вокруг себя определенную среду, как и любое социальное тело, но среду особую — игровую. Театр — то место, где ты можешь попробовать все, все примерить на себя, любую роль-маску. А после примерки опробовать ее и в жизни в разумных, разумеется, пределах.

Понятие театра сейчас очень размыто, как почти все нынешние понятия. Одним концом в бродвейском честном гламуре, ну или в Опере, а другим — в уличных акробатах, огневыдыхателях и шпагоглотателях. Самое синтетическое из всех искусств, самое подлинное.

Ни в кино, ни в литературе невозможна такая степень физической подлинности, когда ты буквально можешь прикоснуться к искусству, в данном случае, актера, и к мозговой игре режиссера. А когда все это — ты сам?! Ну, почти сам:) Все же театр — это театр. Жизнь — театр, но театр — не жизнь:) Хотя, конечно, жизнь, как есть, ее человеческое мясо.

Человек, повисающий на стропах под куполом Цирка. Он в маске и играет на скрипке. Дамы вздыхают в ложах. Он реален. Он рискует своим физическим телом. И весь зал, замерев, следит за его полетом под куполом Цирка. Катарсис (с) Аристотель.

Театр образует вокруг специальное пространство, вернее, атмосферу. Поле эксперимента над собой и другими.

Добровольного эксперимента на людях.

Собственно, любое искусство — это эксперимент языка (в широком смысле) над людьми.

Я уже писала, что современное искусство в полном говне. Буквально, а не иносказательно, впрочем, иносказательно тоже.

Но не театр.

Театр бурлит, кипит, пронизывает собой всю ризому.

Труппочки множатся, художники перетекают из одного вида искусства в другое беспрепятственно. Гнездятся, где придется, питаются по возможности качественно, работают, кем случится, и тем посвящают себя своему искусству.

Театр повсюду.

В политике. (Политика — это умение управлять жизнью)

В религии. (Религия — это политика, манипулирующая духовными ценностями, в то время как государство манипулирует ценностями материальными. Но мы все прекрасно знаем, что отнюдь не единым хлебом питаются патриархи).

В семье. (Еще какой!)

В науке. (Наука — это религия, где на месте Бога стоит знак вопроса)

Вся жизнь театр.

И люди в нем — актеры.

Театр начинается с (со)присутствия, то есть с соучастия. В театр надо придти самому и добровольно. Подписаться на эксперимент.

Это игра. Но очень серьезная игра.

Театр — всегда событие, нарушение привычного порядка, возмущение, скандал.

Очень удачное имя для театрального фестиваля — Baltoscandal.

04.07-07.07.12 Rakvere

Тихий такой, нордически сдержанный скандал.

В прекрасных декорациях городка в табакерке Раквере.

Оживленно малолюдно.

Театральное кафе работает до 4 утра, представления идут по всему городу. Воздух как в деревне. Кругом розы, лаванда. Прекрасная пластика на улицах. Неповторимые урны. Готический шпиль Раквереской кирхи 14-го века безупречен в своем роде. Ничего лишнего, плавный вертикальный взлет. Все очень чисто, добротно, провинциально.

Мы посмотрели два спектакля.

«Tomorrow parties» by Forced Entertainment (GBR)

На сцене только гирлянда разноцветных лампочек и мужчина и женщина, поочередно излагающие футурологические сценарии различного толка. Буквально дайджест футурологических моделей. Бесконечное разнообразие прогнозов, весьма- и мало-вероятных. И рефреном — все изменится в деталях, но пребудет неизменным в основах. Весьма, хотя и чуть затянуто.

«Current location» by chelfitsch&Toshiki Okada (JPN)

Нарочито замедленный минимализм. В кубе, обозначенном двумя гранями, почти не движутся маленькие фигурки японских девочек. Много закольцованного на повторах текста философского характера с элементами научной фантастики. К сожалению, только в переводе на английский, но что делать. Как пишет Wiki о режиссере Тошики Окада „He is known for «his use of hyper-colloquial Japanese and his unique choreography“. Боюсь, что не смогла оценить тонкости игры оттенками японских языков.

Проблема эсхатологии и достоверности предсказаний и знаков. Проблема со-общ(ин)ников, отрицающих окружающий уклад, окружающую среду. Театр в театре. В стене прямоугольное окно в космос. В сущности, тоже футурологическая модель, как и в первом спектакле. Только очень медленно. Тихо, тихо ползет улитка…

Представление было в каком-то промышленном ангаре. Рядом проходит железная дорога, и шум поезда, потрясшего ангар, три раза включался в действие пьесы.

В какой-то момент показалось, что время остановилось. Везде.

Зал битком — полный аншлаг. Очень интересная работа.

Это не театр.doc, что-то другое. Очень эстетское, как все у японцев, очень чуждое нам, но захватывающее переживание.

После спектаклей мы пошли гулять по городу. На Торговой площади застали представление»Distortions Urbanies» by t.r.a.n.s.t.s.c.a.p.e (BEL) Художники из Бельгии, Кении и Гонконга как-то нашли друг друга и доехали до Раквере.

Человечки что-то изображали в двух огромных пластиковых пузырях на площади. Негритянская пара танцевала. Парень с аккордеоном, в шортах и гольфах, наяривал неописуемую музыку (+синтезатор). Другой парень методично покрывал поверхность меньшего из пузырей белыми иероглифами.

Разреженная толпа созерцала. Мы поднялись к Замку. Уникальная лестница (новая), начинающаяся с почти неразличимого ручейка ступенек. Ступени ширятся и растут по мере восхождения. И уже на самые верхние ступени приходится подниматься по особым ступеням. Полюбовались на убывающую Луну рядом со шпилем. Бык, нависающий над обрывом в долину.

Отчаянный ретро-диско-рок из самого злачного ночного клуба «Мяу!». В Путеводителе сказано: «Посещение на свой страх и риск. Там бывало ВСЯКОЕ».

Сидели на открытой террасе театрального кафе.

Театр давно уже выплеснулся на улицы, да он никогда их и не покидал.

Долгое время я вообще не понимала кайфа театра. Кроме Оперы мне почти ничего не было интересно. Конечно, Лотман немыслим без «театрализации», без жизнетворчества, но для меня это как-то оставалось в теории.

Я вновь заинтересовалась театром, когда попала на театральный тренинг в Валленере у Риккардо Брунетти и Микаэле в 2008-ом. Риккардо — профес-сиональный актер и нейролингвист. Микаэле — психоаналитик, клиник, экспериментатор.

Риккардо сказал: «Использовать Театр только в качестве развлечения — это все равно что микроскопом заколачивать гвозди». Потом они приезжали к нам в Маммасте. И я их познакомила с Борей Павловичем, руководителем ТЮЗа в Вятке, который поставил у нас «Соль» о Бронзовой ночи в жанре doc. Боря — последователь Ежи Гротовского. У него есть ТЮЗ и есть студенческая студия — экспериментальная площадка для более крупного эксперимента.

И я поняла, какой потенциал таится в этих кулисах. Театр говорит мне: Стань Другим, оставаясь собой! Наследие шаманских магических практик коммуникации с потусторонними силами. Культ мертвых предков и их памяти. Но почему бы предкам быть мертвыми? Они просто — Другие:)

Театр всегда на самом острие проблемы. Даже когда он был потеснен Кино, без него Кино бы не состоялось. Актер должен пропускать роль сквозь свое тело и мозг. В кино за него это может сделать Режиссер. Но не в театре. В театре — все по-честному, даже обман. Великий актер может любую фальшь подать как единственно верную ноту. Поэтому актеры так опасны. Особенно простые медиумы.

Эмператорская Эмблематека (ЭЭ)

Посетила выставку современного эстонского искусства „Collection of Desires. Privatized Art. Contemporary Estonian Art from Private Collections” в EKKM. Это в Зоне Сталкера рядом с трубой. Довольно интересно. Выставка из частных коллекций, то есть того, за что реально уплачены деньги эстонских любителей искусства с деньгами. В принципе, я скажу, мысли побольше, чем в западных аналогах. Исполнение, конечно, в техническом плане отстает. Но было три очень качественных работы. Просто блестяще.

Музыкальные салуны

В августе уже традиционно Birgitta.
11.08-20.08.12. Таллинн, Пирита.

«Эсмеральда» Цезаря Пуни в исполнении Марийского государственного театра оперы и балета им. Эрика Сапаева. Это балет, временами переходящий в канкан, для четырех мужских партий и полутора женских. Главный номер — танец с бубном. И вообще с бубном много танцев. Это вполне соответствует марийской традиционной культуре. Все мальчики были очень смешные. Зато Ольга Челпанова — исключительно мила. Как она била ножкой в бубен!

И вообще приятно посмотреть, как хранится традиция классического русского балета в провинциальных телах. Челпанову, я думаю, просто пока проглядели западные топ-менеджеры. Она балерина вполне мирового уровня.

Оперы Джакомо Пуччини «Плащ» и «Джанни Скикки» в исполнении Камерного музыкального театра им. Бориса Покровского, Москва.

Да, Пусси Р. всем показали, какое нынче у нас самое актуальное искусство — балаган! Балаган — это искусство, которому не надо учиться. Эпоха тотальной, зачастую нарочитой, безграмотности рождает своих героев. Это вирус простаты мозга — три ТП — 3ТП.

А я сегодня была в Опере.

Все же Пуччини — это вершина Оперы. Ему удалось заново сочетать нерасторжимо музыку и слово, вернуться к античному мелосу, к архаическим корням осмысленной гармонии. Мы слышим, как гармония обретает смысл, и смысл снова растворяется в гармонии. Это волны, морская пучина — Пуччини. Морская пучина под контролем общего композиционного замысла. А O Mio Babbino Caro! — лебединая песнь Оперы. Дальше уже распад. Шенберг.

Постановка безупречна. Конечно, Каллас не перепоешь, но было очень-очень красиво. Какое счастье, что кто-то еще воспроизводит настоящую классическую сложную музыку, читает партитуру, упражняет пальцы и связки, проникается ролью. Какое счастье, что есть еще Опера.

К сожалению, у меня не было программки, а на сайте не указаны солисты. Безобразие. Я приехала пораньше, прогулялась по Олимпийскому молу. Каждый, бросивший в тот час взгляд на мол, мог наблюдать меня в языках пламени моего Хаоса Красный Дракон на фоне слегка приспущенного солнца. Яхты, белозубые яхтсмены и винд-серферы. Меня заметил мэр. Еще бы: черные стречи, красные боты Красные Бабочки, Хаос Красный Дракон, ч/б жакет Ночная Бабочка, сумочка 1010 от тети Шуры redgum, на сгибе руки белоснежная оренбургская пуховая шаль и черные очки. Очки очень пригодились. Когда я села на свое 4 место в 17 ряду, солнце ударило мне в морду через главное стрельчатое окно пирамиды фасада Биргитты, как прожектор. Я ни в очках, ни без вообще ничего не видела, пока оно не удалилось вежливо с последним звонком к спектаклю. Ну и, конечно, театральный разъезд, белые перекрестья дорожек и факелы среди крестов.