Этическое или кровавое искусство создания украшений. Интервью с Urmas-Ott

Urmas-Ott — это самая актуальная в Эстонии арт-группа художников по украшениям. В нее входят два бывших сокурсника Урмас Люус и Ханс-Отто Оясте. Вместе они создали несколько интригующих выставок-манифестов и захватывающих инсталляций, которые указывали на вопросы этики и были выдержаны в апокалиптическом ключе.

И хотя я понимаю, что название Urmas-Ott связано с именами двух авторов, я все же решила выяснить, унаследовало ли их коллективное самосознание что-то от блистательной личности (хотела сказать «теледивы») Урмаса Отта. Резкость? Эффектность? Однако выясняется, что причина вовсе не ментальна, а довольно прозаична: «Так как на определенном этапе учебы наш курс насчитывал только два человека, Урмаса и Отто, его довольно быстро окрестили курсом Urmas-Ott. Мы восприняли это скорее неохотно, так как, несмотря на постоянное сотрудничество, никто из нас не хотел растворять свое собственное я. Возможно, в начале обучения ты из-за своего эго и являешься самым великим художником. Позже самооценка оставляет творческие порывы в покое. И тогда это название как-то органично прижилось, и в какой-то момент стало уже слишком поздно его менять».

Первый крупный проект Urmas-Ott под названием Varjend 2415 («Убежище 2415») был представлен в 2012 году в галерее A-galerii. «Мы построили, насколько это было возможно, реально функционирующее убежище от ядерного удара. Поскольку в том году в воздухе витали идеи конца света, а также обострялись политические игры с исламскими странами, мы создали коллекцию украшений, в которой у каждого предмета была своя практическая функция, помогающая пережить войну и последующую за ней катастрофу», — вспоминает Урмас. Он подчеркивает: «Мы никогда не используем драгоценные камни, только кремень и ему подобные практичные породы. Ценность драгоценных камней создана искусственно и не связана с реальностью, а в момент, когда ты смотришь в глаза смерти, кремень может спасти твою жизнь. И в таком случае рыночная стоимость кремня — это человеческая жизнь. В нашей системе координат крапива красивее, чем анемона, так как крапиву можно съесть».

При создании нескольких украшений вместо драгоценных камней мы использовали семена растений.

Вторая крупная выставка была продолжением первой и прошла в 2013 году, в Вильнюсе, в галерее AV17. Демонстрировались старые и новые работы художников, а в подвальном помещении была создана инсталляция: «Мы собрали мусор на улицах Вильнюса и построили из него теплицу. Эта идея нам пришла после того, как при создании нескольких украшений вместо драгоценных камней мы использовали семена растений, так как они кажутся намного ценнее алмазов, которые обладают лишь договоренной денежной стоимостью. Мы словно создали среду, где возможно посеять семена. Все помещение было обставлено старыми советскими радиоприемниками, которые на разных частотах ловили в воздухе обрывки радиоволн. В верхнем же зале играла запись написанного нами звукового произведения».

Третья выставка с двусмысленным названием Waste of Time прошла в 2014 году в галерее A-galerii, и для авторов это означает прежде всего «сор времени». «Мы работали с археологическими материалами, а также размышляли о преобразовании функций украшений с течением времени. Археологический материал как вертикально наслаивающаяся история. Мы сделали выставку, где демонстрировались фиктивные украшения на проходящей спустя тысячи лет археологической экспозиции, пространство которой — это построенная из выброшенного мусора пещера», — поясняет подход Люус.

Отдельного внимания заслуживают индивидуальные произведения Ханса-Отто Оясте и Урмаса Люуса. Хорошо известная серия брошек Люуса «Sügisball» («Осенний бал») (2014-2016) и «X» (2015-2016). «В известной степени обе серии связаны с советским наследием и средой обитания Ласнамяэ. Я разработал их, когда сам жил в Ласнамяэ. Это, так сказать, коллекция украшений, которая концептуально связана с различными социальными проблемами и обращает на них внимание», — поясняет автор. «Название „Осенний бал” берет начало скорее в фильме Ыунпуу, нежели в книге Унта, действие которой происходит в Мустамяэ. Я почувствовал, что старая эмалированная посуда, сделанная в советское время, по своему естеству как будто пропитана энергией Ласнамяэ. Большие безымянные башни, словно термитники с маленькими бетонными камерами, в каждой из которых сидит за своей тарелкой человек, который надеется, мечтает и хочет стать счастливым. Движимый этой трагической идиллией, я стал собирать по Ласнамяэ выброшенную эмалированную посуду и в своей собственной бетонной камере начал вырезать из нее сердца. Еще более сильная концепция возникла вокруг работы, когда в Эстонии начали обсуждать закон о сожительстве. Отт Карулин попросил сделать фотографии украшений для обложки газеты Sirp. Они ассоциировались у него с тем фактом, что Эстония стала первой бывшей советской республикой, правительство которой начало открытую дискуссию по данной теме. Сердца, рождающиеся из советского холодного эмалированного железа, начали символизировать оттепель в отношении любовной тематики».

Нас много критиковали за украшения из костей кабана, так как их природа казалась брутальной и кровавой.

Вторую серию брошек «X» из советских эмалированных кастрюль автор также делал в Ласнамяэ. Он решил рассмотреть возникшие в этом районе закрытые сообщества, где жизнь протекает в небольших русскоязычных группах, а также наблюдается мало контактов с внешним миром. Люус: «Многие люди даже не выбираются в центр города, так как у них нет для этого причин. Люди, которые рождаются в этой среде, зачастую уже в зародыше отрезаны от внешнего воздействия и информации. Возникает известный эффект города в городе. „X” символизирует эту изолированность и перечеркивающий крест, когда окружающая среда препятствует слиянию с остальным обществом».

Стоит отметить, что на сегодняшний день самым известным и снискавшим больше всего позитивных отзывов проектом Ханса-Отто Оясте был выполненный в 2014 году «Suur-Lasnamäe» («Большой Ласнамяэ»). Художник раскрасил груды бетонных развалин на пустырях, и они тут же превратились в суперпопулярные места для посещения и объекты для фотографирования.

Особенно сильным и, по мнению многих, скандальным оказалось последнее совместное выступление: художники, в очередной раз обращая внимание на важные вопросы, сделали украшения из костей кабана. Речь шла не столько о свиной чуме или вторичном использовании, сколько о том, что на костях меньше крови, чем на золоте и драгоценных камнях.

«Драгоценные металлы и драгоценные камни были сброшены со своего трона несколько десятилетий назад. Если в керамике или в работах из стекла материал уже предоставлен, то в искусстве изготовления украшений наша свобода распространяется на использование всех элементов таблицы Менделеева. Но так как таблица в основном состоит из металлов, то без них никак не обойтись. Мировая экологическая сознательность повышается, в благополучных странах запущены проекты, благодаря которым распространяется информация о закулисье мира различных материалов. Нас много критиковали за украшения из костей кабана, так как их природа казалась брутальной и кровавой. При этом нас обвиняли люди, которые каждый день носят меховые пальто, кожаные сапоги и чьи холодильники забиты ветчиной и колбасой. Тот факт, что на скрытых от постороннего взгляда скотобойнях животных сотнями засовывают в мясорубки, их как-то не трогает. А мы этот процесс в рамках своей выставки показали — от свежевания туши до создания украшений. Нас поразила человеческая наивность: они не считают неэтичным, когда животных выращивают в клетках, стреляют им в головы, разделывают туши на куски, все наименее ценные части тела выбрасывают, а на экраны телевизоров попадают рекламные ролики с аппетитными рульками. Если мы застрелили животное, свободно выросшее в лесу, и используем для питания и искусства все его тело целиком, соблюдая тысячелетние традиции, то эти люди впадают в состояние шока и проклинают нас в интернете. На открытии мы предлагали мясо именно этого убитого животного, менее качественные остатки использовали для приготовления холодца, из костей сделали украшения, а все остальное скормили собакам. Никаких потерь, никаких остатков», — объясняет Люус.

Что является более кровавым — украшения из костей в выставочном зале или дизайнерские украшения из сияющего золота и серебра.

Он продолжает: «Мы также провели большую исследовательскую работу о тайной жизни ценных металлов. Обручальное кольцо весит примерно 10 граммов. На каждые 10 граммов добытого золота приходятся 20 тонн токсичной ртути и загрязненных цианидом водных остатков. Примерно 180 тонн этих веществ ежегодно попадают в реки, озера и океаны. По-прежнему сказываются последствия гражданской войны в Республике Конго, в которой погибло более пяти миллионов человек и изнасилованы более 200 000 женщин, а ее финансирование во многом шло за счет золотодобывающей промышленности. 600 000 нелегальных детей-рабочих, 15 миллионов шахтеров, живущих за чертой бедности и сотни тысяч человек, страдающих от тяжелых болезней, полученных от такой работы по всему миру. А золотое кольцо все равно остается символом вечной любви. Если теперь подумать обо всей той крови, что накопилась во время добывания ценных металлов, то сложно сказать, что является более кровавым — украшения из костей в выставочном зале или дизайнерские украшения из сияющего золота и серебра».

Отделение ювелирного дела и художественной обработки металла Эстонской академии художеств в некоторой степени словно одна семья, однако работы Urmas-Ott не базируются на красивых традиционных техниках. Как так вышло? «Наше отделение всегда отличалось своей экономностью. В каком-то смысле каждый факультет — это отражение своего руководителя. Он создает команду, которая выстраивает идентичность отделения. Вопросами противостояния внутренней и внешней красоты занимаются уже давно. Красота уродства больше не должна кого-либо в художественном мире пугать. В то же время дела и мысли должны идти рука об руку. Под уродливым я не подразумеваю техническое несовершенство. Без технических навыков художник беспомощен, так как он не может воплощать свои идеи, а без идеи навыки рукоделия нефункциональны. Продукция прикладного искусства устарела. Скорее его можно назвать искусством материала. Сегодня прикладное искусство порой ближе к проблемам современного искусства, чем к дизайнерскому мышлению. Подобно тому, как художник мыслит прежде всего посредством техники рисования, художник, занимающийся металлом, рассуждает через призму металла, художник по стеклу — через призму своего материала. Искусство ковки и создание украшений гораздо ближе к скульптуре и инсталляции, нежели к дизайну изделий». Несмотря на колючесть тем их творчества, Урмас и Отто успешно продают свои работы. Сердца Люуса почти такие же популярные, как кажущиеся в некоторых кругах прямо-таки обязательными серьги Танеля Веэнре в виде пионерских галстуков. Какой месседж несут эти изготавливаемые более широким тиражом серии украшений, как, например, броши в виде сердец?

Мы стараемся переводить абстрактные эмоции и невидимые трепыхания в пространстве между людьми на визуальный язык.

Урмас: «Все-таки люди хотят окружить себя вещами, которые имеют какое-то значение. Некую историю. Вещи, которые бы что-то в них задевали. Мир производит чудовищное количество вещей. Производство превышает потребление. Какой тогда смысл делать просто вещи. Обычно мы используем материалы, у которых есть прошлое. Материалы, которые аккумулируют вокруг себя семантическое поле и „запах“. Почему одним или другим людям наши вещи нравятся или не нравятся — об этом нужно спросить у них самих. Для нас важнее, чтобы мы сами понимали, почему мы совершаем то или иное движение. Откуда мы пришли, куда направляемся, какой след мы оставляем после себя на этом пути. В известной степени мы смотрим на себя как на переводчиков. Мы стараемся переводить абстрактные эмоции и невидимые трепыхания в пространстве между людьми на визуальный язык. Приятно знать, что некоторым людям наша „переводная литература“ нравится. В то же время мы имеем дело с искусством, привязанным к определенному месту. Для нас периферийность Восточной Европы крайне привлекательна. Здесь линейный всепроникающий образ мышления еще не смог испортить местную, годами выдержанную суть вещей. И чем дольше мы этими вещами занимаемся, тем, кажется, они все больше угадывают правильные болевые точки по всему миру. Здесь есть еще какие-то универсалии, нетронутые, захороненные в иле, которые дух прогресса пока не отшлифовал в прибрежной воде».

Очевидно, можно сказать, что Урмаса Отта любили и Urmas-Ott любят за современные темы, смелость в исследовании острых, но важных вещей и, несомненно, за харизму и блестящий дар.