Недавно я в очередной раз общался о литературе с людьми, которые не занимаются ею профессионально, но следят за процессом, или стараются следить, что называется, «заинтересованными глазами». Чаще всего такие разговоры случаются ночной порой, когда большая часть бутылок уже опустошена и темы для разговоров медленно иссякают. Тогда собеседники вспоминают, что я вроде бы как занимаюсь литературой, и законы вежливости и хорошего тона предполагают меня о ней расспросить. Ну, или им просто внезапно становится интересно, такое тоже может быть. Заканчиваются подобные разговоры обычно так же быстро, как и вспыхивают. Мы договариваемся до того, что литература нынче никому не нужна кроме как самих литераторов, что большинство так называемых сочувствующих могут назвать максимум двух современных русских писателей, все тех же Пелевина и Сорокина, что статус писателя и поэта катастрофически изменился за последние годы, что литературных звезд не осталось. Все это, может быть, так и есть. Но так оно, пожалуй, только в литературе русской, в тех ее отголосках, которые с большим трудом просачиваются к нам. В этой короткой статье я хочу рассказать вам о настоящей литературной звезде, без всяких преувеличений и скидок, которая живет рядом с нами, ходит в одни и те же кабаки и периодически встречается нам на улицах.
Звезду зовут Юрген Роосте. Звезде тридцать пять лет. У звезды вышло одиннадцать сборников стихов — и это только личных, плюс еще несколько совместных сборников и проектов. Звезда выступает практически на любом литературном фестивале, который проводится в Эстонии. Звезда принимает участие сразу в нескольких музыкально-литературных проектах, отдаленно напоминающих наш Flip Poets. Если пойти в любой одиннадцатый или двенадцатый класс любой эстонской гимназии и попросить назвать нескольких современных эстонских поэтов, имя Юргена Роосте всплывет обязательно, и, скорее всего, одним из первых.
Что же это за феномен такой? Как же людям удается сейчас, в двадцать первом веке, становиться литературными, более того, поэтическими звездами? Если отбросить принципиально другую литературную ситуацию в Эстонии по сравнению с Россией (и уж тем более с местным русскоязычным сегментом общества), то окажется, что рецепт прост. Ничего в глобальном смысле с начала двадцатого века не поменялось. Эпатаж, любвеобильность, нетрезвые приключения, харизматичность, хорошая наглость. И тексты, разумеется, тексты. Поэзия сейчас в основном интересует только поэтов же, и в этом сегменте эстонского общества тексты Юргена Роосте считаются чем-то вроде классики, большинство эстонских поэтов одного с ним поколения и младше могут процитировать Юргена наизусть. Ну, и преданность своему делу, разумеется. Вышеперечисленными качествами, вероятно, в той или иной степени обладают все пишущие стихи люди, сегодня, в общем, это занятие предполагает изрядную долю смелости. Но Юрген, в отличие от многих и многих, занимается только этим. И погружается туда с головой, практически не имея никаких хобби, никаких других видов деятельности, которые бы отвлекали его от литературы и сопутствующего ей распития напитков.
«мне погано
однако я не расслабляюсь»
По большому счету, Юрген Роосте пишет блюзы. Основная часть его текстов — это грустные размышления взрослого человека с душой ребенка, который видит, что его личная жизнь, да и жизнь вокруг, не слишком удается, и ничего хорошего, в общем-то, нам не светит, но при этом он умеет печально улыбаться об этом. Такие самоиронические блюзы, я бы сказал. Про алкоголь, одиночество, про собственную никчемность, очень испове-дальная лирика о том, о чем обычно люди или не говорят совсем, или говорят в четвертом часу ночи сквозь пьяные слезы тому, у кого нет никакого желания/физической возможности это слушать.
мы с другом играли в «наших отцов»
наши отцы были корешами
и ужасно пили
мы тоже встретились
и ужасно напились
кстати видели моего отца
если бы видели отца моего друга
было бы плохо
он видите ли умер (пьянство и все такое)
но какая разница
когда-нибудь мы все умрем
и будем играть в наших прадедов
будем где-то кормить червей
или пеплом развеемся по ветру
Это ностальгия по той жизни, которой нет, по той жизни, которой никогда уже не будет.
когда я был моложе
я не понимал искусства
это было невозможно потому что я
вырос посреди него
я сам был его частицей
я родился в советском союзе
И конечно, это размышления о судьбе Эстонии, о том, куда и как она движется, и какое место в этой Эстонии предназначено для таких, как Юрген. С горьким ответом — никакого.
иногда по утрам
меня дурачка одолевает забота
а наша республика
и правда эстонская республика
я спросил у ребенка
есть ли у него сегодня урок родного языка
есть
ну тогда все хорошо
тогда вроде бы как и республика
Словом, поэзию Юргена Роосте легче всего охарактеризовать, немного дополнив известную цитату. Юрген Роосте пишет о том состоянии, когда хорошему человеку плохо, притом в его случае этот хороший человек не слишком уверен в собственной «хорошести».
я шел домой
через балтийский вокзал
одна девушка попросила денег
чтобы в свою очередь
добраться до дома
это алиса в стране чудес
версия 2.0
Юргена невозможно не заметить, если вы посетите любое из мероприятий с его участием. Он всегда будет выделяться и костюмом, и поведением. Его выступления с чтением собственных стихов всегда похожи на маленькие театральные представления. Юрген, когда он трезв, очень артистичен. Он не просто читает стихотворения, он проигрывает, проживает истории, излагаемые в них. Причем в такой же манере он исполняет и чужие стихотворения, когда приходится это делать. А это Юрген тоже делает достаточно часто — он просто любит выступать, любит быть в центре внимания, любит, чтобы люди смотрели на него, слушали его и восхищались им.
«я человек 24 часа в сутки»
При этом — приятное дополнение — Юрген не пытается изображать из себя гуру, мастера церемоний и живого классика. Он получает искреннее удовольствие от выступлений и от общения со своими коллегами. Ни разу лично я не слышал, чтобы Юрген критиковал кого-то из своих коллег-поэтов. Он или восхищается чужим творчеством, или просто положительно его оценивает. Это тоже является той особенностью, которая выделяет его из многих и многих литераторов. Создается такое впечатление, что Юрген полностью лишен писательской зависти и ревности, двух чувств, без которых существование большинства людей творческих представляется немыслимым. Он очень любит носиться с каким-нибудь понравившимся ему поэтом, пропихивать его на все и всяческие мероприятия, премии и выступления, придумывать или отзываться на придуманные другими совместные проекты, тут же бросаться их воплощать. Юрген — человек действия, человек кипучей энергии, но такой, которому нужно все здесь и сейчас. Мне кажется, и это очень личное впечатление, что Юрген не умеет ждать. Не умеет быть терпеливым, не умеет долго вынашивать и потом методично реализовывать какие-то творческие планы. Если реализовать идею не получается у Юргена сразу, то он остывает к ней. И это не хорошо и не плохо. Это просто особенность характера и такой подход.
Юрген отлично ладит со всеми. Я вот честно не помню, чтобы он хоть когда-нибудь хоть кого-нибудь обругал бы. В творческом смысле. Да и не в творческом тоже. Возможно, тех людей, произведения которых ему не нравятся, он просто вообще не обсуждает. Просто игнорирует. Юрген ладит со всеми, но далеко не все ладят с Юргеном. Это медицинский факт. Если Юрген никогда, ну, при мне, во всяком случае (если это не парадоксы памяти), не сказал ни о ком из ныне живущих коллег ни одного дурного слова, то в этом смысле коллеги не отвечают ему взаимностью. Общий тон их высказываний сводится, правда, к тому, что талантом-то Юргена природа не обидела, но вот образ жизни, умение держать себя в руках и, как сказали в одном фильме, «всякая такая вещь» оставляют желать лучшего. И тут снова вынужден с ними согласиться, или, скорее, сказать, что вполне могу их понять. Да, Юрген выступает очень много и берется практически за все. Да, его выступления почти всегда запоминаются и вызывают массу положительных эмоций. Но никогда нет гарантии, что на это выступление он придет вменяемым. Никогда нет гарантии, что он вообще не проспит, не забудет, не уедет случайно в другой город, не впадет в алкодепрессию. Всегда существует такая опасность. В итоге, несмотря на то, что Юрген берется за все, предлагает сам себя на манер исправившегося хулигана Феди из «Приключений Шурика», не все и не всегда с энтузиазмом относятся к этим его предложениям. Я лично слышал от нескольких коллег, что они не слишком хотели бы иметь с Юргеном дело в смысле организационном. Во всяком случае, так было еще несколько лет назад. Это тоже вносило свой вклад в формирование из Юргена Роосте культовой фигуры современной эстонской жизни. Потому что, пожалуй, Юрген в какой-то момент вышел за рамки чисто литературного феномена и превратился просто в одного из самых известных в Эстонии деятелей культуры. Другое дело, что в Эстонии это несложно, но тем не менее.
«вокруг так много
красивых девчонок
что некуда даже смотреть»
Теперь я должен решить, углубляться ли в тему, без которой представление о Юргене у читателя будет не то что неполным, а весьма приближенным… Темой этой, которая вызывает у меня затруднения, скажем так, этического характера (хотя, казалось бы, где я и где этика) является «Юрген и женщины». Есть громадный риск сбиться на простые сплетни, чему здесь, разумеется, совсем не место. Поэтому я постараюсь коснуться этой темы осторожно, чтобы, во-первых, никого не обидеть, а, во-вторых, и себя самого поберечь от ненужных потрясений. Мало ли кто и как прочитает эту статью. В нашей маленькой стране пути распространения информации неисповедимы, что дает право стороннику силлогистики приравнять информацию к божественным силам.
Итак, Юрген, осторожно говоря, женщин любит. Это нормально, значительная часть мужчин в его возрасте их любит. На протяжении того времени, что мы с ним знакомы, Юрген любил женщин много и разных. При этом он официально женат, у него двое детей. Но взаимоотношения с женщинами всегда являлись главным стимулом для его творчества. На настоящий момент — вот тут очень важно не свалиться в сплетню, пройти по этой тонкой грани, но я изо всех сил постараюсь удержаться — его муза достаточно постоянна. Общение с ней, очарованность ею привели к тому, что Юрген стал меняться. Об его взаимоотношениях с этой музой знают все люди, мало-мальски находящиеся в курсе жизни поэта. Я не удивлюсь, если эти взаимоотношения даже стали достоянием какой-нибудь желтой прессы. Вообще, если бы наша желтая пресса была более изобретательна и не столь прямолинейна, она давно бы взяла Юргена Роосте не то что на заметку, а в жесткую ротацию. По жизни этого человека можно писать увлекательные романы и снимать сериалы. Так вот, возвращаясь к музе. Юрген пошел учиться, Юрген стал тщательнее следить за собой, Юрген перестал, по слухам, так много пить. Остепенился. Все это, как говорят, обусловлено именно положительным влиянием этой новой музы. Последние тексты Юргена стали спокойнее и как-то не такими желчными по отношению к миру и к себе.
Это я все к чему? Это я к тому, что, если вдруг у кого возникло желание познакомиться с творчеством ли Юргена, с Юргеном ли лично, им следует учитывать две вещи. Во-первых, творчество и жизнь Юргена можно рассматривать исключительно в динамике. То, каким вы его найдете сейчас, может совершенно не соответствовать тому, каким он был еще год назад. И в том, и в другом аспекте. И второе: все это тоже часть одного образа. Никто не знает, чем закончится эта история с обновленным и просветленным Юргеном, но приключения его духа и дара продолжают держать заинтересованных лиц в напряжении. И плюньте в глаза тем фейсбучным аналитикам, которые утверждают, что эстонский народ лишен пассионарности. Яркий ее пример — это многогранный, фантастический (даже где-то фантасмагоричный), харизматичный и бешеный (во всех смыслах этого слова) поэт Юрген Роосте.
И чтобы дать вам некоторое представление о том, почему же его так любят, еще одно не самое свежее, но очень хорошее стихотворение от Юргена.
возвращаюсь домой
моя собака тем временем научилась разговаривать
чисто от скуки
от того, что никто ей не занимается
у жены и с детьми-то засада
собака говорит мне что
ей кажется что она должна
сделать что-то для себя
чтобы она почувствовала себя полноценной и важной
до сих пор она словно была похоронена в четырёх стенах
только иногда при просмотре телека ей казалось
что она получает немного воздуха
это наверное сводило её с ума
а теперь она время от времени
звонит автоответчику и оставляет
поэтические сообщения такие как:
пелена тоску рождает
облако молчит под мышкой
грустный волк в лесу страдает
сверху рваная покрышка
мы садимся у кухонного стола
я на табурет за столом
она на пол
я пью зелёный чай с сахаром
где-то играет блонди „broken glass“ (демо)
думаю что надо бы пойти в другую комнату
и спросить у жены не разговаривала ли и она
в последнее время с собакой
но как-то жутко становится
собака спрашивает меня
не знаю ли я ещё какого-нибудь автоответчика
